[indent] До первых заморозков погода держалась пасмурная. Пересохшие за лето ручьи вновь ожили и неспешно искали свой путь к большой воде. Заполненные ныне зарослями высокой травы и опавшими листьями, они напоминали скорее маленькие болотца. Живности в них было немного - лягушки и тритоны давно спали в глубоких прудах, а насекомые и подавно отсутствовали - холодно.

[indent] Дождевая вода скопилась и в раскопанной могиле, где мирно ждала зимы, чтобы замерзнуть. Только вот у судьбы на нее были свои планы, и с отчаянным криком в мутную воду вдруг свалился ведьмак. Глинистая жижа пробралась ему под воротник, залила лицо, лишив тем самым бедолагу обзора и дыхания. Но и на этом все не закончилось. Ведьмак пытался встать, царапая скользкие стенки ямы пальцами. Он уже смог вынырнуть, как вдруг что-то сверху набросилось на него и вдавило еще глубже в размякшее дно. От неожиданности и боли бедняга раскрыл рот и хватанул грязной воды в легкие. Он брыкался и пытался встать, но чьи-то лапы крепко вцепились в его грудь.  Под их весом сломались несколько ребер, обезображенные толстые когти играючи разорвали кольчугу и почти добрались до кожи, когда вдруг раздался взрыв.

[indent] С деревьев сбило скопившуюся в листьях воду, вокруг образовался серебряный туман, который, впрочем, быстро смешался с сажей и копотью, не успев толком блеснуть своей красотой. Чудовищный рев сыграл в этой композиции финальную партию.

[indent] Воспользовавшись моментом, ведьмак вынырнул. Кашляя и скользя по глине ногами и руками, он все-таки выбрался на примятую влажную траву. Чудище ныло и медленно умирало чуть в стороне, его безобразная шкура дымилась и кровоточила, а раны, ранее нанесенные мечом, будто бы становились больше. В эту атаку гравейр выместил всю свою ярость, всю волю к жизни, но все-таки проиграл. Йоэль зарубил здесь трех таких, но четвертый застал его врасплох, обязательно бы убил, не окажись ведьмак проворнее. И все-таки, повезло поджечь бомбу, до того, как трупоед сбил его в канаву, да и запальник не подвел.  Наконец,  вспомнив, что обронил меч, когда монстр столкнул его, ведьмак попытался встать, но без сил упал на колени, выкашливая густую кровь.

***

[indent] Когда Йоэль прибыл в Новоскольницы, погода уже испортилась. Поля отдали людям свой урожай и ныне полнились стаями ворон. Хутора и деревушки затихли, лишь в крупные села съезжался люд, чтобы выменять чего полезное или просто послушать, что в мире творится. Ребятня проводила бабье лето и теперь уже копила силы до первого снега. Село, в общем и целом, выглядело вполне ладно. Хоть и до сюда добралась бедность, хворь, да война, местные жители не поддались тоске окончательно.

[indent] Когда сожжено было старое село, просто Скольницы, люди не отчаялись, отстроили новое. Со всех окрестных хуторов и деревень тянулись жители. Даже вот построили часовенку для прибившегося в их селение жреца. Он жителей поддерживал, лечил, да наставлял словом мудрым. О чем ведьмаку и поведал в короткой их встрече, прежде чем посоветовал убраться, если шкура собственная мутанту была дорога. Понаехали, говорит, всякие, девка сначала эта, потом мутант. Пообещал он своих молодцов отправить разбираться, но Йоэль жреца уже не слушал. Видел ведьмак в нем обычного лжеца, сбежал, вероятно, откуда, может и дезертир бывший. Уж кого только вечный огонь под свое крыло не прибрал, но раз уж помогает это людям, то так и быть.

[indent] Негде было путнику остановиться. Косо смотрели люди, да к разговору не стремились. В постоялом дворе похлебки не налили, так и готовился уехать Йоэль ни с чем. Тогда-то он и встретил добродушного на вид и крупного дядьку Раце.
Кмет ведьмака остановил, и завязался между ними разговор, без всяких предубеждений, сразу о деле.

[indent] -  Мастер Ведьмак, похоронили мы с моей сына год назад, на поляне. Курган я сделал, как мог, почести все отдали. От кладбища не далеко, но все-таки решили место особенное выбрать. А вот на неделе прихожу я, значит, сына помянуть, убраться на могилке, а там все ископано! Все вывернуто! Я уж думал, собственноручно сволочей этих, когда вернусь. Но глядь, на меня из леса чудище, глазища красные, морда, как у огромной собаки, только в крови вся и без шерсти. Я не помню, как дома оказался. Честное слово, я иной раз с лавки встать не могу, а тут ноги как понесли! Я вас очень прошу, помогите прогнать монстряков этих. Жена по ночам не спит, говорить почти перестала.  Да и мне сон тут приснился. Мешко, сын мой значит, стоит, грязный весь и сам от себя куски отрывает.

[indent] Йоэль немного заслушался. Общую суть дела он уловил, но очень уж живо все рассказывал дедок. Видать, глубоко ему это дело небезразлично. Да и потом, работа плевая, всего-то прибилось, наверное, пару гулей.
[indent] - Как заплатишь, дед? – Спросил ведьмак, наконец.
[indent] - По-честному, денег немного у нас. Но кров есть, еда горячая, стойло одно стоит пустое. Мы в долгу не останемся, все, что есть отдадим. На вас вся надежда, а то я сам пойду. Да пусть жрут меня твари, пойду, но сына одного не оставлю.

[indent] Рассудил Йоэль довольно быстро. Все-таки, утомился он в дороге, а здесь кров и еду предлагают. Если так прикинуть, то и дело не слишком пыльное, авось, дедок с благодарности еще чего подкинет. Так ведьмак и провел вечер и ночь у приютивших его стариков, где Раце ему все и обрисовал, куда идти и какими путями. На утро было решено отправиться.

***

[indent] Шли с Йоэлем два кмета: Милош и Чеслав. Ведьмак их с собой особо не звал, но и прогонять не стал, когда увязались. Напросились они коня стеречь, да снаряжение. Остались на порядочном расстоянии, чтобы не помешать ведьмаку и под чудищ самим не подставиться. Хотели они выждать, когда все уляжется, и ведьмак сам к ним выйдет, да не было его долго, а тут и взрыв прогремел. Сначала оба перепугались, но затем любопытство взяло верх над Милошем.
[indent] - Ну ладно тебе, Чеслав, пойдем посмотрим, вдруг там ни от ведьмака, ни от страховидл ничего не осталось.
[indent] - Дурак, в тебя камень полетит, так ты будешь думать, что он шерстяной, пока не попадет. – Посмотрел Чеслав в сторону леса и изобразил, как ему казалось, серьезность и осмотрительность.
[indent] - Так и быть, идем. Только тихо, друг за другом. Если чуть что, делаем ноги.

[indent] Так они и выбрались к поляне, где увидели едва стоящего на ногах ведьмака. Чеслав смотрел на лужи крови и вспаханную когтистыми лапами землю. Страшно стало ему, но пришел он сюда не просто так. Надо было действовать, сейчас или никогда. Впереди его ждет новая жизнь, лучшая, и в деревне его зауважают, уж святой отец об этом позаботится. Подошел Чеслав к лежащему на земле мечу и поднял его.

***

[indent] Едва Йоэль успел отойти от схватки с чудищами, его вдруг окликнули.
[indent] - Не это ли ищешь?
[indent] «Ведь ты знал, что так будет». Ведьмак почему-то сразу чуял в этих двоих подвох. Но то ли не решался, то ли не видел никакой угрозы, но ничего так и не сделал, чтобы предотвратить случившееся.
Йоэль с трудом выпрямился. Внутри будто вертелись жернова мельницы.

[indent] - Отдай сюда меч, - Прохрипел убийца чудовищ.
[indent] В этот момент сзади налетел второй, но ведьмака застать врасплох не удалось. Все произошло очень быстро. Напавший получил удар локтем в живот и был брошен на сырую землю. Чеслав без дела не стоял. Он уже размахнулся мечом. Ему это казалось символично, убить ведьмака его же оружием, но длились его размышления недолго. Йоэль легко увернулся, обезоружил кмета и разбил ему локтем нос, но неожиданно для себя и нападавшего согнулся в приступе боли – давали о себе знать сломанные ребра. Этого оказалось достаточно, чтобы Чеслав схватился за нож и снова напал.

[indent] Ведьмак даже не почувствовал боли, просто что-то резко ударило в бок, и разум вдруг наполнился яростью. Мгновенно среагировав, Йоэль поймал руку, сжимавшую нож, вывернул ее, оказался за спиной у врага, схватил его за голову и крутанул, что было сил. Чеслав, до того еще пытавшийся дать отпор, резко обмяк. На мгновение их с ведьмаком взгляды пересеклись, и тело кмета опало. Кот не предал этому значения. Он поднял меч и пошел расправляться со вторым.

[indent] - Монстр! – Кричал, унося ноги, Милош. Он спотыкался, кричал и плакал, пока, наконец, не скрылся в лесу, распугивая птиц и зверей.

[indent] У Йоэля не было сил бросаться в погоню. Он упал на колени. Прежде чем потерять сознание, ведьмак лишь успел достать с пояса крошечную склянку с зельем, откупорить ее и залить содержимое в рот.

***

[indent] – Не могу я больше ждать, Ясна. Сгинул ведьмак, и думать здесь нечего.

[indent] С самого утра, как с рассветом ушел ведьмак, Раце и Ясна горячо спорили. Первый вовсе хотел поехать вместе с Йоэлем, но тот его отговорил, сославшись на опасность и на уже навязавшихся помощников. Не доверял старик тем двоим, да что поделаешь? Слаб он стал, чтобы спорить. Да и жена уцепилась за это же и не хотела мужа отпускать. Но к полудню терпение его лопнуло. Была снаряжена повозка с клячей, взята лопата, бутыль спирта, на всякий случай, да и Ясна подоспела.

[indent] - Не только твой сын-то, - Твердила она на каждый запрет. Так и пришлось старую взять с собой, а там и для похорон все необходимое взяли, да двинулись в путь.

[indent] Распогодилось. Отступила осенняя серость, выпустив солнечные лучики поскакать по капелькам воды на желтых листьях. Неспеша худая кобылка тянула повозку, а Раце и Ясна предавались воспоминаниям.

[indent] - А красивое место все-таки. – Начал старик. – Я вот думаю, от людей это все. Другими люди раньше были, лучше, и бед было меньше.

[indent] - А помнишь, мечтали, что будем вместе на нашей полянке лежать. Дети наши будут приходить.

[indent] Не любила Ясна, когда старый начинает вспоминать, сердце сжималось нещадно. Да что сделаешь, коль саму те же мысли тревожат? Некому их будет на поляне хоронить, некому будет навещать. Потеряли они всех, да похоронили только одного. Пусть говорит старик, пусть говорит.

[indent] Прибыв на место, увидели они страшное. Лежат двое. У ведьмака из живота торчит нож рукоятью, кожа белая с черными жилами, глаза впали и посинели, да все еще дышит. У второго сломана шея.
Успокоив наконец жену, Раце стал распоряжаться. Делать было что-то нужно, нельзя так все оставлять. В конце концов, здесь их сын покоился.

[indent] — Вот что, Ясна. Их погрузим. Ведьмак не доживет, а ты езжай к преподобному, пущай решает, что с трупами делать. Я здесь все обустрою.
.
[indent] Когда затаскивали Йоэля в повозку, тот кричал, да у матери прощения просил.
Пора было уезжать. Ясна протянула мужу восковую свечку, что жрец вечного огня в деревне дал, на том и попрощались.

***

[indent] – Второй раз хороню тебя, Мешко.  Не до'лжно так, не до'ожно.

[indent] Аккуратно сложенные останки сына, самодельные обереги, птичьи перья и несколько монет Раце обернул в белую ткань и опустил на дно могилы. Несколько посидев в тишине, он присыпал полотно горстью земли, после чего поднялся и взял в руки лопату. Когда дело было сделано, мужчина обложил бугорок камнями и зажег на кургане свечку, как наказала Ясна. Раце не верил в вечный огонь, но в этот момент очень надеялся, что все сделал правильно.

[indent] С телами чудовищ пришлось повозиться. Их нужно было оттащить подальше и, по-хорошему бы, сжечь. Изрядно перепачкавшись и устав, Раце наконец сгреб их в кучу, поодаль от могилы, обложил сухостоем и берестой, облил спиртом и поджог. Еще долго он всматривался в обезображенные тела с торчащими костяными наростами, в уродливые морды и в массивные челюсти с тупыми зубами, что похожи на камни. Чудища будто бы плавились под натиском огня, и мужчина оставил их догорать.
Позже Раце взял под узду оставшегося в одиночестве коня и в тишине, подгоняемый осенней прохладой, направился домой.

***

[indent] Йоэль смотрел на небо и не понимал, что происходит. Раскачивались из стороны в сторону красноватые облака, слепил и раздражал солнечный свет. Во рту застыл вкус крови и выпитого эликсира. Он хотел было встать, да не вышло. Ведьмак застонал и на какое-то время отключился. Когда он открыл глаза, то увидел сестру. Она так постарела, что неудивительно. Должна была уже пятый десяток разменять. Вот она как жизнь повернулась.

[indent] - Сестренка, - Прошептал Йоэль, улыбнулся и уснул.

[indent] Ясна не могла себе найти места. Покойник в повозке, да беспокойный раненый ведьмак. Если первого укрыли полотном, и ехал он молча, то второго положили на солому, и глаз то и дело за него цеплялся. Она долго плакала, едва замечая, куда везет ее кляча, но когда услышала, как стонет Йоэль в повозке, то решила остановить лошадь.

[indent] Боялась старуха ведьмака, в глаза взглянуть не могла, а теперь смотрела на его потемневшее лицо, да вытирала платком пот. Кем он все-таки был? И мать вспоминал, а смотрит теперь как… Нет в его глазах злобы, только тоска, да ласка.

[indent] Нет, нельзя его к преподобному. Тот гневался, да наказывал прогнать мутанта и свечку продавать не хотел. Хоть и благословил он Ясну после уговоров, все равно знала женщина, что не к нему надо сейчас дорогу держать. Если и поможет ей сейчас кто, то знакомая повитуха. Баба она не из пугливых, вместе с Ясной сколько они пережили. Знает, как от живота лечить, травы знает, говорят еще, что ворожила когда-то, но то уже слухи. Главное, что баба хорошая, а остальное уж разрешится. Да, вроде, девка к ней какая-то прибилась, может сообразят чего. Коль уж так случится, похоронят ведьмака, как следует.

[indent] Вечерело, когда Ясна к дому повитухи приехала. Вся деревня уж знала, что ведьмака убитого везут. Да что ж теперь, пускай так, да только не убитый ведьмак, а вполне себе живой, только без сознания и с ножом в бочине.
Стучала Ясна в дверь громко и отчаянно, а когда открыли ей, так не глядя обняла подругу свою, да расплакалась. Неладное почуяла уж потом, когда поняла, что плечи-то у бабы-то девичьи. Отстранилась Ясна, глаза протерла и увидела незнакомую девку.

[indent] - Марию зови дочка, зови скорее, беда приключилась!

Отредактировано Joel of Kovir (2022-12-21 20:20:35)